Человек играющий

Изучая иностранный язык (английский) по большей части самостоятельно, я не раз пытался постичь тайну соединения иностранных слов в связной речи. Ведь действительно: уже в 11 классе многое из того, что я слышал или читал, было вполне доступно для осмысления мозгом. Однако когда возникала необходимость, неотложность или обязательность говорения на английском, враз обнаруживалось, что слова куда-то улетучиваются и испаряются, как пар из гейзеров Роторуа в Новой Зеландии (см. приложение 2).

СУТЬ ПРОБЛЕМЫ

Казалось, что нужно больше читать, слушать, по возможности говорить самому (но с кем? говорить с русскоязычными людьми на английском малоэффективно, если не сказать, что вредно). Я учил списки слов, используя кучу способов: от расклеивания листков со словами на предметы быта через слова-ассоциации до флэш-карточек (англ. flash cards). От разбора перевода песен на сайтах в Интернете, через изучение параллельных переводов текстов до собственно перевода на английский. Техники нередко срабатывали. Слова запоминались. А говорить не мог.

В определённый момент сугубо интуитивно стало понятно, что проблема в общении на иностранном языке – это проблема припоминания и воспроизведения слов в нужное время и в нужном месте. С запоминанием проблем как раз и нет. В пассивном словаре у каждого человека находятся десятки тысяч слов из родного языка, однако он «обделывается» парой тысяч и живёт спокойно. Но на чужом языке заставить мозг «выплюнуть» нужное слово, сделать это быстро, красиво и профессионально всё равно оставалось проблемой. Эту проблему решила  поездка за границу, но понятно, что далеко не каждый может себе это позволить.

Да и в принципе, сама эта проблема мне уже не кажется проблемой. Но это относительно английского языка. Однако я сейчас нахожусь в процессе изучения другого языка – немецкого, а в нём слова абсолютно иррациональны, звуковая форма ну никак не вяжется со смыслом, тем паче, что миллиард приставок в немецких глаголах сравни предлогам фразовых глаголов в английском. Нужно заучивать. То, от чего хотелось бы отказаться, просто невозможно. Да, изучая иностранный язык, надо многое заучивать. Но опять же: краеугольный камень – в употреблении слова в речи, т. е. в продуктивном виде речевой деятельности (в отличие от рецептивного), когда ты являешься производителем акта говорения.

ВАЖНЫЕ ОРИЕНТИРЫ

Сейчас, оглядываясь назад, мне хочется сказать огромное спасибо своей преподавательнице по немецкому языку Елене Геннадьевне Фоменок (БГУ). После третьего курса (2009), когда за плечами целый год изучения немецкого, я был нулём, ничего вообще не понимал в языке. Но с ней к концу четвёртого курса я кое-как научился говорить, т. е., в общем-то, как раз быстрее связывать известные слова в речи, доставая их из кладовой своего личного словаря. Но как?

Конечно, мы оттолкнёмся от нескольких умозрительных положений, к которым я пришёл на своём опыте. Во-первых, мы думаем не словами, мы думаем образами. Во-вторых, мы говорим не словами, а фонетическими единицами – синтагмами, т. е. смысловыми группами, объединёнными фонетической оболочкой. В-третьих, мы говорим свободно, когда устранены стрессосоздающие условия (боязнь сделать ошибку, смущение перед собственным акцентом и проч.). В-четвёртых, мы говорим на основе того, что воспринимаем извне, из других источников речи – СМИ, книг, разговора, фильмов и т. п., другими словами, в процессе обучения говорение есть закономерная реакция на источник информации.

В-пятых, при обучении небезразличный учитель, который хочет видеть результат, ориентируется на зону ближайшего развития. Этот термин ввёл Л. Выготский, и оно означает тот уровень «забегания вперёд» в обучении, в котором кажущиеся невыполнимыми в одиночку задания с помощью учителя становятся для обучаемого выполнимыми и решаемыми. Это ориентация на «завтрашние» возможности ученика. Это невероятно эффективная теория, стремительно перетекающая в практику (о спасибо, Елена Геннадьевна, что вы этим и занимались с нами!).

Наконец, в-шестых, обучение – это игра. Есть удивительная и цельная игровая концепция культуры, автор которой – голландец Йохан Хёйзинга (1872-1945), изложивший её в своей работе «Homo ludens» (хОмо лЮдэнс; лат. «человек играющий»). Если эдак метафорично и упрощённо перенести её отдельно в обучение, то очевидно, что лучший результат – это когда человек чему-то обучается вне стрессовых факторов и в состоянии игры. Человек является творцом или созидателем (знаний, ценностей, движений, чего угодно), когда он играет. Когда он входит искусственно в игровое состояние и в любой момент из него выключается, обогащённый новым опытом.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Итак, основная задача в возможности плавного говорения – попытаться сделать так, чтобы слова вовремя всплывали в памяти. С Еленой Геннадьевной мы никогда не учили списки слов (тем более в алфавитном порядке, это самый неэффективный способ из всех). Мы никогда их не отвечали у доски или перед ней лично. Мы с ней из аутентичных текстов учили фразы от обратного перевода.

Т. е. после чтения текста она давала нам список выражений на русском языке. Наша задача была найти немецкие аутентичные эквиваленты в прочитанном тексте к этим русским фразам. Мы, используя уже приемлемые для нас техники запоминания, изучали их. А потом она строила предложения на русском языке с этими фразами, а мы их переводили на немецкий язык (всё-таки она вела – и сейчас ведёт – курс перевода второго иностранного языка). Подобные фразы удивительно точно отражают структуру языка, подсказывают предложное управление глаголов/ существительных/ прилагательных, а также способствуют активации фантазии.

Таким образом, и текст усваивался легче (её переводные варианты были в высшей степени звучали грамотно по-русски), и мы, играя с этими фразами в перевод, запоминали их. Когда летом 2010 г. я работал в Бресте переводчиком на чемпионате мира по гребле академической и у нас были немецкоязычные гости, я гораздо легче вспоминал фразы и вычленял оттуда нужное мне слово. Пускай это были мои первые попытки говорить по-немецки с носителями языка, всё же и этот опыт старался воспринимать как игру. В приложении 1 есть пример текста и фраз к ним, можно ознакомиться подробнее.

Значит, более эффективный порядок запоминания слова с целью его более быстрого воспроизведения, выглядит так:

Русское словосочетание => иностранный эквивалент (в его фонетической обработке) => иностранный эквивалент (в его письменной форме)

Возникает один вопрос: насколько длинной должна быть фраза? А это классическая работа рабочей памяти. Мы запоминаем что-либо в объёме 7±2 единицы, id est от 5 до 9 единиц.

АПРОБИРОВАНИЕ МЕТОДИКИ НА АМЕРИКАНЦАХ

Я делал две презентации по немецкому языку в Берии-колледже с использованием этого метода. Смело могу заявить, что кроме того, что им понравилось играть в перевод фраз и предложений, ребята действительно отметили, что воспроизведение (не запоминание!) происходит легче, потому что они изначально учили, как передавать свою английскую мысль на немецкий язык.

ЧТО С ГРАММАТИКОЙ?

Она нужна. Да, особенно для письменной речи. Она просто обязана быть грамотной, ведь наша цель – чтобы нас поняли с минимальным напряжением. Но грамматике не нужно уделять 60% учебного времени, даже 50% не нужно или даже 40%. Использование словосочетаний для запоминания слова будут неосознанно включать и грамматику. Мне нравится экзамен TOEFL iBT. Считаю большой удачей, что авторы теста отменили в нём раздел грамматики. Грамматические явления нужно изучать таблично, схематично и сразу стараться внедрять их в речь. Иначе очень долго они останутся лежать мертвечиной в голове. Ответьте честно себе на вопрос: вы часто употребляете, говоря на английском, вопросы с хвостиком (как это делают носители языка)? употребляете ли вы “unless” вместо “if not”? “both…and”? различные linking words (типа apparently, eventually, obviously, I think so)? Вы скорее скажете «I think we can’t» или более по-английски «I don’t think we can»? «What concerns politics» или более англо-саксонское и менее русское «As far as politics is concerned»? А это, в общем-то, часть грамматики, которую мы прекрасно знаем, но торжественно не используем, пытаясь буквально переводить русские словосочетания с нуля. Зачем? Зачем, если можно сразу изучать английские, истинно английские выражения?

РЕПЕТИЦИО ЭСТ МАТЭР СТУДИОРУМ

Die Wiederholung ist die Mutter des Lernens (нем.).
Repetition is the mother of studies (англ.).
Повторение – мать учения (русс.).
Repetitio est mater studiorum (лат.).

Это один из основных принципов любой мнемотехники. Вроде разные сайты пишут, что есть какие-то универсальные интервалы, через которые нужно повторять что-либо. Возможно. Никогда не пробовал. Просто повторял время от времени. Развивать память помогает также заучивание стихов – и речь помогает обогатить, и стихи красивые позволяет знать наизусть. Предпочитаю классиков, это качественная поэзия.

ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ (англ. “on the margins”)

Самое главное условие успеха – это мотивация. Если вы тупо не хотите учить слова, но надо – забудьте обо всём на свете, вы никогда ничего не выучите. Надо полюбить то, что делаешь. «Что любишь ты, в то и врастаешь понемногу», – так начинает одно из своих афористичных двустиший Ангелус Силезиус (1624-1677). Он бесконечно прав.

Важный смыслообразующий момент – самообразование. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, не так ли? Используйте англоязычные учебники для самообразования, слушайте музыку и смотрите тексты песен с их переводами, смотрите англоязычные сериалы и фиксируйте понравившиеся вам фразы. Найдите носителя языка в Интернете, который готов с вами общаться и помогать в изучении языка. Смотрите мультфильмы на английском или сериалы. Понимайте суть, но не букву. Запоминайте не в порядке «английский – русский», а в обратном, в конечном счёте мы хотим звучать на настоящем английском, а не на вычурном восточноевропейском английском.

Наша память, я убеждён, безгранична. Что нас останавливает, так это страх неудачи, страх забывания. Выход: играть. Играя, мы не думаем о том, что в следующий раз что-то забудем. Мы вообще не думаем ни о чём, кроме игры, этого естественного способа узнавания. Ролевые игры, спонтанные диалоги, дебаты – это всё способствует развитию вашей речи.

С распростёртыми объятиями
и полный энтузиазма,
ЮРИЙ

ПРИЛОЖЕНИЕ 1
Текст
Задания к тексту

ПРИЛОЖЕНИЕ 2
(культурологический аутентичный текст из учебника Upstream Intermediate, Unit 5)

Rotorua

Rotorua in New Zealand is famous as one of the world’s most active volcanic areas. It is filled with bubbling geysers, mud pools and natural hot springs. The springs are famous for their relaxing and pain?relieving qualities. The waters can help people with arthritis, rheumatism and neuralgia, as well as improve their general health.

Throughout history, people have visited the area and bathed in the mineral rich hot springs to relieve their aches and pains. The healing properties of the hot springs were discovered by the native Maori people a long time ago but were only made known to the rest of the world in 1878 when they were discovered by a travelling priest. He found that his arthritis was cured after bathing in the waters, and the spring became known as the Priest Spring.

The water from the Priest Spring is acidic. It flows from the volcanic rock deep below the surface of the earth, and its temperature varies from 33°С to 43°C. This is totally different from the other springs in the area where the water is alkaline and comes from nearer the surface.

There are many spas to visit in the region that have a number of pools with different temperatures. Other attractions include visiting a volcanic crater, hiking in a national park or visiting a wildlife reserve.